На основе получившейся видеоподборки можно сделать следующие выводы:

1) Самое популярное насекомое в России – пчела: о ней шуток больше всего. Лидерство медоносного («прикладного») насекомого заставляет предположить, что насекомые для граждан России – это, скорее, не самостоятельные сущности, а источники чего-либо. Например, мёда или как, скажем, в случае с комарами – боли, раздражения. Также первое место пчелы наводит на мысль о КВН (да и о российском телевидении вообще) как о, в первую очередь, «прикладной» структуре. Участникам важнее не создать телевизионное искусство, а получить результат – завоевать награду, титул сделать карьеру на телевидении и т.д. 

2) Основная социальная эмоция по отношению к насекомым, исходя из КВН – отрицание. Миниатюра команды «Проигрыватель» о комаре предваряется тезисом: «Миссия человечества – продолжить свой род, а миссия насекомого – задолбать человество» (из представленного ролика эта преамбула была нами вырезана по этическим соображениям). 

Большая часть номеров о насекомых предусматривает их смерть, и даже не только по принципу «человек убивает вредное насекомое». В номере команды «Прима» в тело жука помещается микрофон, что становится причиной гибели существа. У команды «Сборная Ульяновской области» муха совершает самоубийство, но потом весело воскресает – «серьёзные» категории жизни к «опредмеченным» насекомым неприменимы. 

В том случае, если в основе номера лежит литературный первоисточник, отношения между героем-человеком и героем-насекомым в сравнении с оригиналом портятся. Так, в номере «Буратино» команды «Сок» Буратино не вступает со сверчокм в разговор, а сразу угрожает вызвать санэпидемстанцию. В номере «Винни-пух» команды «Проигрыватель» Пятачок расстреливает «неправильных» пчёл, так как их сказочная «неправильность» трансформировалась в криминальную: пчёлы обитают в притоне и занимаются продажей наркотиков. В инсценировке «Мухи-цокотухи» от команды «Раисы» отношения насекомых и человека страдают на уровне текст-читатель (или зрелище-зритель). Стихи Чуковского накладываются на музыкальный материал, традиционно становящийся объектом неприязненого отношения: отчественная поп-музыка, русский рэп, шансон. 

Из вышесказанного заключем: «насекомая сознательность» в обществе находится на крайне низком уровне. Отношение к насекомым не только не предполагает попытки разглядеть в них самость, но и фактически низводит их до объекта неживой природы. Насилие по отношению к насекомому – это нечто в лучшем случае само собой разумеющееся, в худшем – достойное одобрения. 

3) Возможно, стигматизация насекомых, их положение изгоев стали причиной турнирных неудач отдельных КВН-коллективов? Команды, названия которых включают в себя названия насекомых, никогда не имели в играх КВН серьёзного успеха. Наивысшее достижение у команды «Моль» – полуфинал Премьер-лиги (позднее некоторые участники команды добились более высоких результатов под другим названием). Команды «Жук-короед» и «Божьи пчёлы», судя по всему, никогда не поднимались выше внетелевизионного уровня. 

Так или иначе, образ насекомого как изгоя прослеживается в номерах и самих этих команд, и «ненасекомых» КВН-формирований. Одно из своих выступлений «Моль» построила на декларированном отказе от борьбы, так как жюри в любом случае поставит им низкий балл. В номере «Пресс-конференция» команды «Уральские пельмени» «ущербная исключительность» одного из участников была подчёркнута костюмом пчелы. 

Таким образом, приходится заметить, что в социуме в целом насекомое находится на позиции биологического аутсайдера. 

4) Однако маргинальное положение насекомого хотя и подавляюще, но не абсолютно. Уже одно налчие коллективов «Моль», «Божьи-пчёлы» и «Жук-коред» говороит пусть и о малочисленном и «антиуспешном», но всё же бытовании насекомых образов в симпатийном контексте.

Всего один раз – но один, а не ноль – КВН-щик выходил на конкурс капитанов в образе насекомого. Это был Михаил Галустян из команды «Утомлённые солнцем»: сначала он полявился в костюме гусеницы, а затем перевоплатился в бабочку, назвав последнюю символом КВН. Несмотря на сугубо традционное понимание трансформации гусеницы в бабочку как перехода от худшему к лучшему (чем, собственно, гусеница хуже бабочки?) мы видим здесь попытку не отрицания насекомого, а диалогического взаимодействия с его образом 

Ещё один пример: в натуралистком духе созерцательный (а потому, как нам кажется, лучший) номер о насекомом в КВН – «Бабочка на ветру» команды «Свердловск». Друг за другом следует ряд комических сценок, своего рода юмористических хокку (название «Бабочка на ветру» уже как будто должно отсылать к японской поэхии), где бабочка проявляет себя в разных ситуациях без явного взаимодействия с человеком. И всё же взаимодействие есть – человек присутствует как наблюдтатель. Он созерцает бабочку, не вторгаясь в её жизнь, уважая её неприменимость к человеческому миру (отсутствует отношение по принципу: это пчела – она хорошая, так как даёт мне мёд, это комар — он плохой, так как кусает меня). И в этом смысле отношения человека и насекомого здесь почти совершенны и очевидно прекрасны. 

Конечно, нельзя не обратить внимание на то, что речь идёт о насекомом традиционно чтимом за свою красоту – навряд ли на месте бабочки могли оказаться жук, богмол, саранча, шмель и т.д. 

И всё же благодатная повча для возрастания симпатии к насекомым, и вообще к малым формам жизни на основе проведённого анализа в обществе, безусловно, существует. Следует лишь опустить в эту почву нужные семена.

Насекомая культура